Никогда не задавала себе вопрос «Кем я вижу себя в литературе?» И если бы в юности меня об этом спросили, ответ был бы: «Читателем книг». Дома была огромная библиотека, в которой я знала место каждой книги, стихотворения тоже читала и уже сочиняла их сама.

Я ни с кем не делилась своими сочинениями по двум причинам. Первая-ответное письмо редакции журнала «Пионер» на мое стихотворение «Болотная кувшинка». Конверт был толстым, плясала перед родителями чтобы получить его, а потом плакала, спрятавшись под свой письменный стол. Напечатано в том письме было много, единственное, что я поняла-оно плохое.

Вторая-реакция школьной подруги на стихотворение, которое, вдруг, у доски прочитала одноклассница Аня. Аня тогда была для меня необычной, а для подруги-не от мира сего. Она сказала, что поэты — это люди с психическими отклонениями, но мне Анино выступление тогда очень понравилось, а дома заканчивалась тетрадь с моими стихотворениями.

Позже коллегам и родным я стала дарить поздравления. Садилась, концентрировалась и писала: коллегам-что о них думала, близким то, что хотела. Сестре-про красоту, маме-про вселенную, подруге-про путешествия.
Два года назад я осмелела и стала публиковаться. Было страшно, но получила позитивные отзывы. Отправила на один конкурс стихотворение – победила. Отправила подборку на другой-пригласили кандидатом в союз писателей. Может, не так плохо я пишу?

После победы на конкурсе была добавлена в «чат победителей». Организаторы делились произведениями победителей для «разбора».  И все стихотворения, судя по комментариям участников чата, были «плохие», как мое, отправленное в детстве в «Пионер». И я ничего не понимала в этой «критике», хотя по опыту знала, что это такое, и для чего она делается.

Критика — это стимул для развития. И делать это надо доступно. Критика в «чате победителей» была нацелена на то, чтобы автор обсуждаемого стихотворения никогда больше не писал. В своих комментариях я искренне хвалила произведения, которые разбирали и просила критикующих дать разъяснения, почему они считают их плохими.

Были участники, которые недоумевали, как можно не знать теорию, когда пишешь. Я знала, как лечить инсульт или что за эмоции отвечает височно-теменная область головного мозга, но что такое версификация не знала. Меня пинали, больно, в височно-теменную часть.

Как и кем я себя вижу в поэзии? Сужаю задание: «Зачем я поступила на литературные курсы?». Чтобы стать поэтом, знающим теорию. Поэтом, понимающим свое творчество. Поэтом-критиком, тем самым, который доступным языком и конструктивно подскажет как правильно. И когда максимально научусь, поэтом- наставником, тем самым, которого мне до сих пор не хватает.